Впервые пишу в ваше сообщество, ибо пару дней (и некоторое количество серий) назад подсела на этот сериал и, естественно, уже имею мнение, в том числе и о персонажах, которым хотела бы поделиться. Может быть, ветеранам будет интересно, что увидел новый человек свежим взглядом. Также буду рада подискутировать со знатоками.
Необходимое предуведомление: сериал мне понравился, честно. Но из отзыва это не всегда видно. А вот Гвен не понравилась активно, и потому отзываюсь я о ней довольно резко. Кое-что домыслено, не без этого. Кроме того, не знаю, какая в этом сообществе позиция в отношении мата, потому от греха все-таки исправила матерные выражения на менее грубые. И наконец, под морем очень много букаф.
Читать дальше
Итак, "Торчвуд". Очередная
Прежде всего, сериал даже внешне выглядит так, будто его вытащили то ли из кислотного трипа, то ли из детского мультика. Яркие цвета, нарочито неестественные декорации. Типа лес в типа лунном свете софитов хочется обнять и плакать. Количество макияжа на женских лицах и бирюзово-сиреневые одежки главной героини способны обратить в бегство самого стойкого и злобного стилиста. Секретная подземная лаборатория с дверью в виде здоровенного люка, больше напоминающего шестеренку, казематы и узилища для инопланетных гостей в виде клетушек с прозрачными пластиковыми стенками и трогательными дырочками для дыхания. Невероятная куча барахла в рабочем помещении, какие-то надстройки, помосты, прозрачные колонны с булькающей внутри водичкой. Полное отсутствие каких бы то ни было других сотрудников, кроме великолепной пятерки главных героев. Никаких протоколов безопасности, никакой отчетности, такое впечатление, что кучке детей просто-напросто выдали средства, помещение и автомобиль и разрешили поиграть в спасителей человечества.
Теперь немного подробнее об этом зоопарке.
Джек - ясно солнышко Торчвуда, центр притяжения, единственное, что держит вместе всю эту гоп-компанию. Мальчишеская улыбка, растрепанная челка, классическое темное прошлое, полное тайн. Какие-то бешеные эротические флюиды, помноженные на личное обаяние. Когда он улыбается, такое впечатление, что вспыхивают сотни электрических лампочек, и все в радиусе двадцати метров чувствуют непреодолимое желание улыбнуться в ответ. Руководитель хреновый - точнее, вообще никакой. Единственное, на чем держится его авторитет у подчиненных, - это обаяние. Они обожают его до потери сознания, все четверо. Дело даже не в эротической составляющей, хотя и та тоже присутствует; просто все сотрудники Торчвуда крепко подсажены на крючок яркой личности Джека. От него нельзя уйти, не оторвав от себя кусок души. С мясом. Джек - наркотик, он знает об этом и без стеснения этим пользуется.
Гвен - невероятно тупая корова, где таких только делают? В данном случае "тупая корова" - это даже не оскорбление, это определение. Атрибуция. Глупая тридцатилетняя девочка, непонятно что делавшая в полиции (придя в Торчвуд, она даже не умеет стрелять). Широко раскрытые, бессмысленные глаза, круглое лицо, бесформенные губы, постоянно разъезжающиеся в гримасу то ли ужаса, то ли "щас заплачу". Задает глупые вопросы, надоедает всем невыносимо отвратительными гуманистическими проповедями, заимствуя целые предложения из брошюр "Образцовый полицейский в мультикультурном британском обществе". Недотрах большими буквами написан у нее на лбу, и эта надпись не исчезает даже после того, как у них с Оуэном начинается "пересып на рабочем месте". Еще бы, такой недотрах под силу одолеть только Джеку, но Джек предпочитает держать подчиненных в этом смысле голодными.
Оуэн - мальчиш-плохиш. Почти в каждой команде есть что-то подобное - ершистое, языкастое и демонстративно своевольное. Может за двадцать секунд вывести из себя кого угодно. Медицинское образование, азиатский разрез глаз при неопределенного, дворняжьего цвета волосах, спортивные майки, как у пятнадцатилетнего. В Торчвуде занимается тем, что "режет пришельцев". Мертвых, разумеется, но бывает, что и живых. Размазывает по стеклышкам, сует под микроскоп и с восторгом изучает, отвлекаясь только на то, чтобы глотнуть кофе из деликатно подсунутой Йанто чашки. Или отпустить очередную шпильку, которая кажется ему очень циничной. Или трахнуть Гвен в подсобке. Или запустить баскетбольным мячом в любимого начальника. На полевых заданиях ворчит, бухтит и брюзжит, демонстрируя разом и ершистость, и языкастость, и своеволие. Своеволие Джек ему прощает. Джек знает, что Оуэн сделает все, что требуется, и даже больше, стоит только чуть-чуть потрепать его по холке, как непослушного щенка.
Тошико - типичная "умница", раньше говорили "книжный червь", теперь, очевидно, компьютерный. Серьезная, адекватная, деловая. Умеет незаметно обрабатывать огромные пласты информации, чтобы найти нужные крупицы, обращает внимание на мелочи, которые остальные не замечают. С азиатским спокойствием взирает на творящийся вокруг дурдом. Когда взволнована, расстроена, сердита - утыкается носом в монитор, и напряжение стекает в пол по худому, ломкому телу. Теперь можно поворачиваться и слегка улыбаться уголками губ. Смотрит на Джека чуть-чуть исподлобья, с совершенно непроницаемым лицом, и надо быть Джеком, чтобы видеть за этой строгой японской маской... нет, не кипящие страсти. Тошико не будет ходить за ним туповатым восторженным хвостиком, как Гвен, прикусывать щенячьими зубками, как Оуэн, или отводить глаза, как Йанто. Она просто пойдет и сделает то, что скажет Джек, что бы это ни было, - как маленький стойкий оловянный самурай.
Йанто - хрестоматийный омут, в котором водятся черти и сумасшедшие киборгизированные женщины. Идеальный секретарь мужского пола: корректный, исполнительный, незаметный, единственный из всех торчвудцев упакованный в галстук и строгий костюм. С ним можно не возиться с уборкой на столе или заказами пиццы, не искать по полчаса нужные документы - они уже аккуратно сложены на краю стола, - не вспоминать, где стоит кофеварка. С Йанто можно даже не разговаривать, ему достаточно сухого "привет" или "спасибо". По крайней мере, коллегам кажется, что достаточно. Даже Джеку изменяет его гениальная прозорливость, и когда под тихим омутом просыпается вулкан, руководитель совершенно теряет самообладание. Получить в морду от собственного секретаря, обнаружить, что твоя многофункциональная говорящая кофеварка прямо у тебя под носом проворачивала такое... Джек настолько ошалел, что, когда все кончилось, даже оставил его на работе. Как живое напоминание о том, что не все в жизни ему подконтрольно. И Йанто... остался. Раздираемый болью, пожираемый одиночеством, он остался в качестве живого сканера при человеке, убившем его спятившую любимую женщину. Йанто старается не задумываться о том, что заставило его принять это решение.
Как уже сказано выше, это сборище психов обожает Джека со страстью, достойной лучшего применения. Больше ничто их в Торчвуде не держит - и тем более не держит друг рядом с другом. Если бы можно было вырваться, они бы сбежали и забыли друг друга, как страшный сон. Да, они ходят вместе в кафе, в кино, собираются вместе вокруг стола, на который Йанто выкладывает неизменный фаст-фуд с бутербродами, но только потому, что в центре этой группки сияет тысячеваттной улыбкой Джек. Он совершенно не признает границ личной зоны, ему ничего не стоит обнимать тебя за талию, уча обращаться с пистолетом, шутливо сгрести в охапку в импровизированной игре в баскетбол, положить руку на плечо и приблизить щеку к твоему виску, когда ты показываешь ему что-то на экране монитора. Для него это ровным счетом ничего не значит, а у тебя дыхание сбивается и жар приливает к щекам. Здравомыслящему человеку от такого счастья немедленно захочется сбежать на край света, но у сотрудников Торчвуда давно уже выдуло из головы всякое здравомыслие.
Гвен уверена, что Джек выпал ей, как стандартный роковой мужчина - героине женских романов. Но Гвен девушка образованная, она читала не только слащавые книжицы в розовых обложках. Она еще смотрела по телевизору американские фантастические боевики, а потому полагает, что ей предназначено стать для Джека этаким классическим более слабым напарником, пробуждающим в могущественном герое гуманизм (она любит слово "гуманизм") и добрые чувства. Этакой воплощенной совестью (она любит слово "совесть"), на которую прикрикивают, но которую защищают, любят и берегут, хотя никогда в этом не признаются. Джек спокойно выслушивает ее монологи о жалости и спасении жизней. Он позволит ей считать себя кем угодно, лишь бы она выполняла свою часть работы. Он никогда не скажет вслух, что знает, почему Гвен и Оуэн уже полторы недели задерживаются на работе одни до самого вечера, иногда за полночь, и откуда в корзине для бумаг, которую по утрам вытряхивает Йанто, появляются использованные презервативы.
Кстати, об Оуэне. Его ужасно раздражает манера Джека неслышно подходить сзади, когда ты увлечен чем-нибудь невероятно интересным, например, молекулярной структурой задней конечности негуманоида, и шутливо ерошить твои и без того встрепанные волосы. Неожиданно теплыми, сильными и осторожными лапами. И вообще, Оуэна раздражает весь Джек целиком. Эта его улыбка, как в рекламе зубной пасты, только живая и тоже теплая. Эти его безукоризненные рубашки, которые не мнутся и не выбиваются из брюк даже в драке с разъяренным динозавром. Эти его подтяжки. Смех. Ну кто в наше время носит подтяжки, кроме пузатых пятидесятилетних директоров и коммивояжеров? Оуэн фыркает и снова утыкается в микроскоп. Нет, он совершенно не переваривает Джека. А потому дерзит и противоречит ему на каждом шагу, словно проверяя поводок на прочность: когда свободно, когда потянется, а когда начнет душить. Начинает душить редко, Джек не любит коротких поводков и строгих ошейников. На самом деле его умиляет и забавляет Оуэн, как может умилять и забавлять непослушный, дурашливый, но добрый щенок, способный играючи прикусить, но радостно виляющий хвостом в ответ на ласку хозяина.
Тошико уверена, что находится вне территории сильных страстей. Страсти покинули ее давно, если вообще когда-либо были, а тот внезапный, неконтролируемый всплеск, когда она слушала чужие мысли, а потом целовалась с красивой и безжалостной инопланетянкой, Тошико предпочитает не вспоминать. Да, по крайней мере, в Торчвуде она вне страстей. В отличие от остальных, она понимает, что Джек предметом нежных чувств быть не может. Он солнце, которое светит всем и никому конкретно, но если солнце ничего не требует в обмен на свое тепло, то Джеку нужна качественная работа. Кто-то же должен. И Тошико корпит за компьютерами, разыскивая очередную иголку в сложнейших информационных системах. Она счастлива, когда все получается как надо, когда Джек одобрительно касается ее плеча. Несмотря на месяцы, проведенные в Торчвуде, несмотря на кровь, грязь и обиды, на деревенских каннибалов и на убитую инопланетянку, в истинном облике похожую на хрупкий сияющий цветок, Тошико по-прежнему уверена, что обязана Джеку тем, что тот уделяет ей внимание и наполняет ее строгое, четко расписанное бытие своим небрежным блистающим совершенством.
Йанто совершенно не интересует ориентация шефа. Ни капельки. Его обязанность - тщательно выполнять свою работу и не задавать лишних вопросов. К счастью, начальник ему попался вполне сносный, из тех, кому нетрудно угодить. Достаточно, чтобы на рабочем столе был порядок, а чашка кофе появлялась под носом именно в тот момент, когда в ней больше всего нуждаются. А на отсутствие даже малейших соринок на безупречно отглаженном костюме Джек и так внимания не обращает. Йанто уверен, что начальника не волнует ни костюм, ни его содержимое, и в то же время не может не замечать, что Джек порой смотрит на него странным, задумчивым взглядом. Как будто решает в уме какую-то задачу. Сказал бы вслух, какую, Йанто бы ему помог. В последнее время он стал большим специалистом по разрешению чужих задач и устранению чужих проблем. Но Йанто смутно подозревает, что задача Джека ему не понравится. А потому, пока ничего непоправимого еще не сказано, предпочитает думать, что шефа интересует в нем только исполнительность и незаметность. И Йанто готов задвигать себя в угол хоть до второго пришествия. Ради Джека он еще и не на то готов. Тем более что в углу безопасней.
Подытоживая сказанное выше, замечу, что, на мой взгляд, в Торчвуде слишком много лишнего секса на квадратный сантиметр и слишком сильно все завязано на одного человека. Это сериал об отношениях и эмоциях, а не о спасении мира и пришельцах: научно-фантастическая линия продумана из рук вон плохо. Но в своей нише он хорош, причем хорош именно этой эмоциональной напряженностью: мало где создатели отваживались так откровенно показать психологическую зависимость от сильного лидера, более того, подать ее как нечто положительное и привлекательное.
В общем, диагноз сериала: ужасная дурь, но чертовски, невероятно затягивает.